Мой брат, мой тренер. Авторская колонка Джованни Рейны

Как детская трагедия повлияла на американского вундеркинда Дортмунд.

Мой брат, мой тренер. Авторская колонка Джованни РейнаТак или иначе, я должен поблагодарить Серхио Агуэро.

Я уже давно зациклен на мысли, как здорово было бы сыграть против него, чтобы я мог сказать ему «спасибо». И дело не в том, что мой дедушка из Аргентины, или в том, что Серхио — один из моих кумиров, или в том, что два года назад я смотрел по телевизору чемпионат мира и переживал за аргентинцев.

Нет. У меня есть своя история. Много лет назад Серхио забил гол, который меня порадовал.

Как? Чтобы понять это, нужно сначала познакомиться с моим старшим братом Джеком.

В детстве Джек был моим героем. Есть мнение, что папа Клаудио, игравший профессионально, сделал из меня хорошего футболиста. Да, он дал мне действительно хороший совет и хорошие гены, но когда я рос в Манчестере, где мой отец играл за «Манчестер Сити», именно Джек тренировался со мной.

Мне было четыре года, а Джек был на несколько лет старше. Он был лучше, и, конечно, без проблем выиграл, хотя пару раз намеренно пропускал мяч. Я разозлился и бросился на него зубами и кулаками. Потом я заплакала и побежала жаловаться маме Даниэль. Те спарринги на заднем дворе меня многому научили — подтвердит папа. Мое обвинение, моя непримиримость — все благодаря Джеку.

Он был идеальным братом. Я и сама всегда всего стеснялась, и он всегда брал меня с собой на встречи с друзьями — мне приходилось играть против мальчишек, которые были старше меня. Так я стала более уверенной в себе. А когда меня не было рядом, он хвалил меня. Когда он понял, что я более талантлив, он сделал все, чтобы помочь мне стать лучше. И когда я дал успешный бой, он первым меня поздравил.

В 2007 году мы переехали в Нью-Йорк — папу пригласили в «Нью-Йорк Ред Буллз». В 2010 году у Джека диагностировали рак мозга. Ему было 11. И в какой-то момент казалось, что он выздоровеет, но в декабре 2011 года врачи обнаружили еще одну злокачественную опухоль. Вскоре после этого, когда мы были в отпуске в Мексике, Джеку стало еще хуже. Он начал набирать вес из-за химиотерапии и постоянно уставал.

Я изо всех сил старался помочь ему. Я должен был вырасти. Джек отдал всего себя. Пока мой старший брат пользовался подгузниками, я научился разогревать еду, мыть посуду и так далее. Еще я присматривала за младшим братом Джоа-Микелем и сестрой Кэролайн — им тоже пришлось нелегко. Все, чего я хотел, это чтобы семья (и Джек) снова улыбнулись. Мы знали, что у него осталось немного. Каждый вечер мы вспоминали всякие истории и смеялись. Не знаю, как в таких условиях мы нашли в себе силы быть позитивными.

Мой брат, мой тренер. Авторская колонка Джованни Рейна

В мае 2012 года, когда Джеку было уже 13 лет, мы все собрались в гостиной, чтобы посмотреть последнюю игру Премьер-лиги. Приходили даже бабушки и дедушки. Мы все беспокоились о «Сити», за который когда-то играл папа. Это был день, когда он смог выиграть свой первый чемпионский титул за 44 года. Оставалось только выиграть у «Куинз Парк Рейнджерс», иначе титул достался бы «Манчестер Юнайтед».

У нас не было сомнений, что «Сити» обыграет одну из самых слабых команд лиги, поэтому, когда «Сити» забил гол в первом тайме, мы даже не удивились. Название в шапке.

Но затем «Куинз Парк Рейнджерс» внезапно ожили и вышли вперед. Юнайтед также выиграл. Нам нужно было забить еще два. Больше никто не улыбался. Мне стало жаль Джека. Он больше не мог ни двигаться, ни говорить. Теперь он даже не сможет увидеть, как футболисты «Сити» поднимают над головой заветный кубок.

Ничего не остается, как Эдин Джеко неожиданно забивает. А через две минуты — Агуэро. Ну, ты помнишь.

Мы все сошли с ума. Мы начали прыгать, кричать и обниматься. Первый чемпионат за 44 года! И какая победа! Сложно поверить.

И тут мы услышали задыхающиеся звуки. Джек лежал на полу, что уже было невероятно — у него уже давно не было сил пошевелиться. Казалось, он не мог дышать.

Затем он медленно начал улыбаться – и смеяться. Так он отпраздновал гол. Он был так же счастлив, как и мы.

Я никогда не забуду его. Такая смесь эмоций.

Джек умер 19 июля, девять недель спустя.

***

Потеря брата, когда тебе девять, все меняет. Вы сразу понимаете, что ничего в жизни нельзя принимать как должное. Нам было очень тяжело после того, как он ушел от нас. И спорт помог мне справиться.

Самое главное — получать удовольствие от игры. Раньше я играл в лакросс, а сейчас ни от чего не отказывался — от тенниса, бейсбола и баскетбола. Последнее помогло мне накачаться. Было как-то странно зацикливаться только на футболе — и я говорю это всем родителям. Пусть ваши дети занимаются разными видами спорта, пока им не исполнится 13 или 14 лет, а затем вы сможете выбирать. Нет необходимости с самого начала бросать всю свою энергию на одно дело. В Америке многие родители слишком обеспокоены. Хорошо, что папа меня не подтолкнул. Он хотел быть сначала родителем, а уж потом тренером.

Конечно, я мечтал стать профессионалом. Я смотрел большие игры и вдохновлялся элитными игроками. Сначала Месси и Криштиану, потом Неймар, потом Де Брюйне, Стерлинг и Мбаппе. Я хотел попасть в финал ЧМ и Лиги чемпионов. Я хотел быть таким же, как они.

Я продолжал играть с теми, кто старше меня. В 2015 году я защищал цвета в Нью-Йорке, где мой отец работал спортивным директором. Среди игроков был Нико Беналкасар — мой будущий друг. Я был моложе остальных и немного злой, если можно так выразиться, а Нико был старше. Он вышиб мне мозги. Когда я ввязывался в драки, он помогал их разнять. Он стал как старший брат.

Мой брат, мой тренер. Авторская колонка Джованни Рейна

В Нью-Йорке я начал играть по-другому. Сначала я играл на правом фланге и использовал свою скорость. Потом у нас появился хороший испанский тренер по имени Хосе Мануэль Лара, который работал в академии «Реала». Он научил меня не только полагаться на скорость. Он работал с моим первым прикосновением, связью и пониманием футбола. Другими словами, он показал мне «испанский» футбол. И я ему невероятно благодарен. Без него, кто знает, где бы я оказался.

Где-то примерно в то же время я вдруг начал расти, стал сильнее и увереннее. Потом Жозе Мануэль изменил схему и отправил меня на десятую позицию. В феврале мы поехали в Мадрид, чтобы принять участие в турнире против лучших молодежных команд мира. И я упал с цепи. Я вдруг стал совершенно бесстрашным. Но мы проиграли — в финале Атлетико. Я был лучшим бомбардиром турнира, а кто-то скажет, что был лучшим игроком. Я еще не играл в Европе, и я понял, что если я оставлю местных детей в стороне, я не был глуп.

С этого момента они начали смотреть на меня. Там действительно нечего делать, я был слишком молод. Когда я ездил на выездные встречи со сборной, за мной отовсюду следили скауты. Правда, об этом знал только папа — у меня самого даже агента не было. И мой отец ничего мне не сказал. Что, наверное, хорошо. Я бы и сам не знал, что делать со всем этим вниманием.

Так я стал одним из лучших в своей возрастной категории. Теперь я играл против соперников со всего мира. Вот я и понял, что раз бразильцев я уже оставил в дураках, значит, я точно не сволочь.

В июле прошлого года я переехал в Дортмунд и присоединился к их академии. Я начал думать, может быть, я могу вытащить базу?

В январе прошлого года меня пригласили на зимний сбор в Испанию. Тогда я понял, что хочу повышения. В том же месяце я дебютировал за взрослую команду. Как вы понимаете, я нервничал.

Самое сложное было уйти из дома. Я семейный человек. Даже в США я редко выходил куда-нибудь с друзьями — предпочитал сидеть с семьей. Можете себе представить, как тяжело было первые полгода. В феврале купил квартиру, а вскоре грянула пандемия. Они сказали, что мы не будем играть до сентября, и перед лицом неопределенности я не знал, что делать с собой. Мне нужна была жизнь, любовь, что-то. Но меня окружали белые голые стены. Где моя семья, когда ты больше всего в ней нуждаешься?

Но это был этап, который просто необходимо было пройти. Конечно, это неудобно для моих родителей, но мне пора было перестать быть просто их сыном, а стать взрослым, который думает сам за себя. Жизнь не стоит на месте. Я начал жить один и начал учиться выживать. Я начал читать об истории, политике, движении Black Lives Matter. Я пытался лучше понять мир.

Я также развивался как футболист. Я участвовал в больших сражениях. Я перестал прятаться, стал требовать мяч. Я стал стремиться сравняться по уровню с Санчо и Холландом. Я хочу, чтобы они тоже верили в меня. Я чувствую, что уже являюсь частью нового поколения великих игроков. Я не просто хочу быть «хорошим игроком из Америки», я хочу войти в десятку лучших игроков мира.

После игры с ПСЖ в феврале мне казалось, что этот гол не недостижим. Тогда я сделал ассист и понял, что действительно могу все.
В ночь перед игрой я был дома, играл в Fortnite и ждал звонка от родителей. Первое, что спросил папа, было: «Ты помнишь, что завтра игра против «ПСЖ»? Я такой: «Ну, да…» И только тогда я понял, какое это было событие. Играть против Неймара и Мбаппе, моих кумиров.

У меня невероятная семья. Мать, братья и сестры вылетели из Дортмунда за день до матча. Брат до сих пор злится на мать за это. Мы с отцом попросили ее остаться, но она устроила «званый ужин, от которого невозможно отказаться». А потом ужин отменили. Ее брат никогда не простит ее.

Тот матч был другим. Весь город был в ожидании. На тренировках мы использовали другие мячи. У нас был сеанс видеоанализа. Но на самом деле я понял, что происходит уже на стадионе, когда увидел все баннеры с Лиги чемпионов. Поднявшись по лестнице, я оказался рядом с Неймаром и Мбаппе. Звезды телевидения!

И тут я увидел болельщиков. Вы видели матч Лиги чемпионов в Дортмунде? Игра перед желтой стеной — это нечто особенное. В ту ночь она была выше, чем когда-либо.

Давно не было голов. Мне позвонили на 67-й минуте. Я, конечно, нервничал, но как только прозвучал свисток, я ни о чем не думал. Мы забили первый гол благодаря Эрлингу. Затем Мбаппе отдал пас Неймару, который сравнял счет. Я должен был ответить. Когда Матс отдал мне мяч, я увидел Эрлинга в их штрафной. Если кому и нужно отдать пас в такие моменты, так это Эрлингу. А я дал — такой точный крест. Ну, он не облажался. Какое ощущение! Вы бы видели, как я это отметил! Есть кадр, где Эрлинг меня обнимает, а Мбаппе стоит на заднем плане. Это все, о чем я мечтал в детстве.

После этого я праздновал с болельщиками, с тренерами, с персоналом, со всеми. Что-то случилось в раздевалке! Это была ночь Эрлинга, но многие порадовались и за меня.

Я вернулся в четыре утра. Я проверил свой телефон, который был полон сообщений. Итак, перед сном я начала думать о том, каково было бы разделить эту радость с Джеком. Он бы все равно дошел до этой игры. И он обязательно пробрался бы в раздевалку и обнял бы всех.
А потом он говорил, как хорошо я играл. В ту ночь в Дортмунде не было бы более счастливого человека, чем он.

Текст: The Players Tribune
Перевод и адаптация Дениса КОШЕЛЕВА